Во взгляде Егора читалось нечто глубинное, мудрое, желающее вырваться на свободу из темницы. Но это глубинное было скрыто сковывающим разум куполом. Казалось, что Сущее нарядилась Егором и скрыло его разум под защитным слоем, чтобы размагнитить замки на сердце у умных головой, но глупых душой. Егор искренне улыбался, глядя на маленького рыжего котенка, играющего на полу гостиной. Глаза его светились радостным и чистым теплом. Левая рука Егора всегда тряслась. Сильнее, когда его что-то тревожило и меньше, когда, как сейчас, всё было хорошо и спокойно. В быту Егор был абсолютно беспомощен. Он не мог самостоятельно принимать душ или положить себе еду на тарелку. Просто он не мог определить, какое движение и в какую сторону нужно сейчас совершить. Если бабушка просила Егора донести сумки или помочь ей повесить белье, он всегда с радостью помогал. С этим ему было относительно не сложно справляться. Бабушка называла Егора «мой помощник». Он сам подходил иногда к ней и говорил: «Помочь хочу». И бабушка находила, чем Егор может быть полезен. Большую часть времени Егор просто сидел рядом с бабушкой и смотрел куда-то, как кот на подоконнике. Если бабушка уходила в дом, Егор шел следом за ней. Завтрак, обед, ужин, душ, телевизор – вот и все значимые события его каждого дня. Два раза в неделю они с бабушкой ходили в магазин. Там Егору поручалась тележка с продуктами, которую он с удовольствием возил. Если бабушка спрашивала Егора – два бутерброда ему сделать или три, он уверенно отвечал, что три. Хотя считать и писать он не умел. У Егора отсутствовало чувства стыда, он не стеснялся ни своей, ни чужой наготы. При этом он любовался красотой лица и проявлял, как умел знаки внимания к дочери их соседки. Та беззлобно посмеивалась над ним и разрешала слушать вместе с ней популярную музыку. Если играла известная песня, он подпевал и делал странные движения руками, будто пытался взлететь. Это был танец Егора.
***
В нём точно жила любовь. Он много и часто говорил, что любит того или иного. Нальет ему бабушка чай и даст бублики, Егор говорит вместо спасибо: «Бабушка, я люблю тебя».
Бабушка устроила во дворе кормушку для птиц. Каждый день к ним с Егором прилетали голуби, воробьи и даже сойки.
– Вот гляди, Егорушка, на эту горлицу, – говорила бабушка, глядя на красивую белую птицу. – Когда-нибудь и я так же улечу на небо. А ты будешь здесь снизу смотреть на меня.
У Егора седой ёжик волос, хотя ему всего лишь тридцать лет. Фигура его была почти не развита. Впалая грудь, круглые бёдра, сутулые плечи. При общей худобе, выпирал не понятно как приклеенный к худому торсу рыхлый живот. Мать Егора умерла от пьянства, отец Егора, по сути, тоже – сгинул в пьяной драке, дед Егора умер от старости и усталости. Бабушке Егора умирать было нельзя. Кроме неё у Егора никого не было. И поэтому бабушка просила, вымаливала у Бога ещё пару годков, а через пару годков просила ещё прибавить. И Бог соглашался. Дважды. А в третий раз бабушка попросить не успела. Так и остался Егор совсем один на свете.
***
Соцработник что-то записывал в тетрадь со слов соседки. Егор тихо сидел рядом на краю табурета.
—Бабушка улетела на небо? – спросил его Егор.
Соцработник удивленно поднял глаза от своих записей:
—Хм..Ну как бы да..
Егор вышел во двор. Мимо калитки шёл отряд пионеров из соседнего лагеря. Отряд состоял всего лишь из семи человек. Четыре девочки в венках из одуванчиков несли корзинки с подберезовиками и опятами, а трое ребят очень разного роста тащили на себе большое бревно. Вожатая, юная хрупкая девушка с большими синими глазами увидел Егора и спросила: «Не поможете донести?». Егор, на первый взгляд, не сильно отличался от обычных людей. Нужно было присмотреться и переброситься парой фразой, чтобы понять, что он «другой». Егор молча подхватил бревно и ушел вместе с отрядом в направлении лагеря.
***
—Спасибо вам! Очень выручили! – Приветливо сказала Егору глазастая девушка —Из этого бревна чудесная скамья получится. У нашего завхоза золотые руки, – она показала на длинный стол и скамью, —вот это он все сам сделал! Своими руками!
Немного смутившись, спросила:
—Будете чай? У нас вечернее чаепитие сейчас будет.
Егор ответил кратко: —Буду.
Его усадили за длинный стол в саду, на котором стоял большой медный самовар, чашки и блюдца, в мисках лежали бублики и конфеты. Вкусно пахло мятой, яблоками и мёдом.
За столом уже сидел сторож и по совместительству завхоз по фамилии Адвайтин. Егор смотрел на маленькую вожатую с синими глазами и не отводил от нее взгляд.
Солнце уходило за горизонт, батарейка дня садилась и все окружающие предметы медленно тускнели. Экран уютного местечка, огороженного деревянным забором, постепенно потемнел. Сад, в котором сидел Егор с ребятами из лагеря, в сумраке становился всё более таинственным. Деревья обретали многозначительность, кусты то и дело притягивали подозрительные взгляды кого-нибудь из ребят. По вечерам, перед самым отбоем, все собирались за большим столом и по очереди рассказывали истории. Сегодня слово взял фактический хозяин маленького лагеря —сторож и по совместительству завхоз Адвайтин.
