Верен задёрнул тяжёлую штору и осторожно опустился рядом, словно боялся спугнуть Полину.
Она протянула руку, тут же завладев его ладонью.
— Тёплая, — улыбнулась Полина.
— Благодаря тебе, — тихо и серьёзно ответил он, глядя на неё с такой нежностью, что перехватывало дыхание, а сердце сладко ныло и будто хотело вырваться из груди, чтобы прильнуть к тому, кто стал для него необходим, без кого теперь и дышать тяжело, не только жить.
Их губы встретились, руки переплелись, и окружающий мир, кружась и качаясь, уплыл куда-то, оставив двоих любящих где-то за пределами повседневной реальности, вне времени, вне пространства. Все тревоги и страхи таяли и исчезали в этом мире, созданном любовью двоих, созданном из их любви и для неё. Там вспыхивали невиданные звёзды, едва слышный шёпот звучал ангельской музыкой, сердца бились вместе, тела растворялись и плавились от ласк, качаясь в волнах наслаждения, а души соединились в одну, сияющую счастьем немыслимой полноты.
Они заснули, не размыкая объятий, не в силах насытиться друг другом, даже во сне они оставались одним первозданным существом и видели общий сон, в котором были вместе, были единым целым.
Только ближе к утру Полину потревожил кошмар. Она видела двоих младенцев — совсем крошечных. Они лежали в общей колыбели, и Полина знала, что это мальчик и девочка, брат и сестра. С другой стороны к колыбели приближалась тень. Нет, не так. К колыбели приближалась Тень. В ней ничего нельзя было разобрать, но вполне хватало её зловещего вида и чувства ужаса, которое она вызывала. В Тени скрывалось нечто ужасное, и оно хотело погубить младенцев.
Дети тянули ручки к Полине, смотрели на неё ясными и чистыми голубыми глазами, они надеялись на неё. Полина хотела подойти к колыбели, чтобы отнести её подальше от медленно и неотвратимо надвигающегося кошмара, но ноги её отяжелели и никак не двигались с места. Тень уже касалась края колыбели, из темноты показалась бледная рука — вроде бы вполне человеческая, но, увидев её, Полина закричала, настолько силён был страх — она не успеет спасти малышей! Это чудовище точно хочет убить их!
Свой крик — короткий и отчаянный — она услышала будто со стороны и проснулась с лихорадочно колотящимся сердцем. Верен уже не спал, гладил её по плечу, заглядывал в испуганные глаза.
— Ты тоже слышала? — спросил он.
— Что?
— Кажется, кто-то кричал. Короткий женский крик…
— Надо посмотреть, что там! — вскинулась Полина, тут же поднимаясь. — Мне такой страшный сон приснился… Я очень испугалась! Может, это не простой сон… — она слегка смутилась, ожидая недоверия или даже насмешки, но Верен взглянул на неё серьёзно, быстро встал и начал одеваться. Полина последовала его примеру.
— Всё равно скоро уже рассветёт, — как бы оправдываясь, бросил ворон. — Ты побудь здесь, а я посмотрю, что там такое.
Полина машинально кивнула, но как только Верен приоткрыл дверь в коридор, она тут же оказалась за его спиной.
— Я же просил… — проворчал Верен, но тут какой-то подозрительный звук на лестнице привлёк его внимание, и он двинулся вперёд бесшумно и мягко, как кот.
Полина замешкалась на секунду, а потом привычно перекинулась в суслика — так она чувствовала себя спокойнее. Суслику легче прятаться и проще убежать, если его всё-таки заметят.
На лестнице действительно происходило что-то глубоко неправильное: четверо мужчин, двигаясь друг за другом, волокли парня и девушку, удерживая их за ноги и за плечи, причём первым делом Полине бросился в глаза большой живот пленницы, а потом её огромные испуганные глаза. Уж не двойню ли она ждёт и не эти ли дети фигурировали в том страшном сне?! И что кажется ей сейчас таким странным и неправильным… Помимо происходящего похищения, разумеется! Ну конечно… пленники в сознании, судя по широко раскрытым глазам, но совершенно не сопротивляются, словно… парализованные.
Верен полностью использовал фактор внезапности и преимущества неширокой лестницы, где у четверых похитителей катастрофически не доставало места для манёвра. Полина даже в животной ипостаси не могла уследить за его стремительными движениями. Он вроде бы только коснулся шеи замыкающего, тут же подхватил девушку под плечи, не позволяя ей с размаху удариться о лестницу, моментально ударил ногой второго похитителя, державшего жертву за ноги, и тот, в свою очередь, упал на третьего.
Верен ужом проскользнул ниже и добавил третьему уже от себя, но тут снизу поплыл чёрный дым, разрываемый сполохами пламени. Верена однако это не остановило ни на мгновение, он исчез за сплошной стеной дыма, а Полина прижалась к полу, чувствуя, что задыхается. Уже через несколько секунд дым исчез, словно его и не было, — четвёртый похититель, обратившись крысой, метнулся прочь.
— Это морок, — сказал Верен, проверяя отключившихся.
Первые два не подавали признаков жизни, но третий быстро пришёл в себя.
— Что ты себе позволяешь?! — визгливо спросил он, не успев ещё подняться на ноги.
Верен в это время осматривал юношу и девушку, не выпуская, впрочем, очнувшегося из поля зрения.
— Могу то же самое спросить у тебя, — спокойно ответил он, зачем-то ощупывая шеи всё ещё неподвижной пары. — Ну конечно… ошейники…
